Часть 1

Однажды во дворце короля Артура собрались все лучшие рыцари, постоянно составлявшие его свиту. Тут был и Овенн, сын владетельного князя Уриена, и Кенан, сын Кледно, и Кай, сын Кенра. Сам Артур восседал среди залы на своем любимом кресле, плетенном из камыша и обитом лазоревым сукном. Он опирался локтем на пунцовую атласную подушку и оглядывал всех окружающих с благодушной улыбкой. Супруга его, Гвеннивар, окруженная своей свитой, в стороне у окна была занята рукоделием, в котором помогали ей девушки. — Я полагаю, что недурно будет мне немного соснуть перед обедом, друзья мои! — сказал Артур, приветливо обращаясь к своим витязям.— А вы тем временем потешайте друг друга рассказами... Да и спросите себе по кружке меда!.. Сказал и после того погрузился в дремоту. Тогда все рыцари обратились к Кенану, прося его рассказать одну из тех любопытнейших историй, которых он так много знал на память. Сначала тот стал было отнекиваться, но когда Кай сбегал в погреб и принес оттуда меду, то язык у Кенана развязался сам собой, и он согласился потешить своих товарищей. Все приготовились слушать, а Кенан начал так. “Смолоду я был очень смел и самонадеян и воображал себе, что не встречу соперника по силе и мужеству. Такое убеждение побуждало меня к странствиям и поискам приключений, в которых я сам неразумно напрашивался на опасности... Однажды после долгого переезда по стране безлюдной и мне неизвестной я очутился в прекраснейшей долине. Там, по берегу живописной речки, извивалась тропинка, по которой я и пустил своего коня. До самого вечера следовал я этой тропинкой и наконец завидел вдали большой красивый замок, окруженный с трех сторон водой. К нему-то я и направился. Когда я подъехал к замку, навстречу мне вышел сам хозяин со своими двумя сыновьями, взял меня под руку и ввел в главную залу этого обширного здания. В этой зале увидел я у окна за работой двадцать четыре девицы, они вышивали золотом по атласу. Все они были стройны и красивы, и могу вас уверить, что самая некрасивая из них была бы много лучше всех наших красавиц, а красивые могли бы соперничать красотой с нашей знаменитой Гвеннивар, супругой короля Артура! И вот шесть из числа этих девиц поднялись со своих мест, подошли ко мне и сняли с меня мои доспехи, а другие шесть тотчас омыли их в тазу и вычистили так, что они горели как жар. Шесть подруг их стали накрывать на стол и подавать кушанья, а остальные шесть сняли с меня грязное и пыльное платье и переодели с головы до ног в чистое белье и платье. Потом усадили меня на подушки, подостлали тлне под ноги ковер и подали серебряный таз и рукомойник, в котором я мог умыться перед обедом и омыть руки. Те же девицы, которые сняли с меня доспехи, позаботились и о моем коне: расседлали его, разнуздали, вычистили, поставили в стойло и насыпали ему корму в ясли. Затем мы сели за стол. Я сел рядом с хозяином и его сыновьями на одном конце стола, а все женщины и слуги сели на другом конце стола. В начале обеда ни хозяин, ни сыновья его не заговаривали со мной, но когда они увидели, что я утолил свой голод и что беседа была бы мне приятна, то разговор между нами завязался сам собой. Я объявил хозяину свое имя и сообщил ему между прочим, что странствую по белу свету, отыскивая себе супротивника, с кем бы мог помериться силами и потягаться в мужестве. Хозяин в ответ на это улыбнулся и сказал: — Мне нетрудно будет указать тебе достойного соперника. Переночуй здесь и встань завтра пораньше. Выехав из замка, поезжай прямо по долине, пока не доедешь до леса. В том лесу выезжай на прогалину, посреди которой сидит одноглазый черный великан: он сторожит там лес и пасет в нем стада диких зверей. У него спросишь ты, как тебе проехать к источнику, и он же укажет тебе, как найти того, кого ты ищешь. Долга показалась мне эта ночь! Едва только занялась заря на востоке, как я уже был на ногах и седлал коня, готовясь в дальний путь. И вот я выехал из замка, доехал до леса, видневшегося вдали. В том лесу среди широкой прогалины действительно увидел я черного одноглазого великана, который пас бесчисленные стада диких зверей. Я подъехал к нему и объяснил, что, странствуя по свету, ищу себе супротивника, равного по силе и храбрости, а затем просил его указать мне, как проехать к источнику. — Вот тебе тропинка,— сказал великан,— и ступай по ней в гору до самой вершины. Там среди долины под деревом увидишь источник. Рядом с источником — камень. Зачерпни воды из источника и плесни на камень — тогда увидишь, что из этого выйдет. Предупреждаю, однако, что если ты из этого приключения выйдешь цел и невредим, то ты можешь себя считать решительно непобедимым и никого на свете не опасаться. По указанию великана я разыскал источник, зачерпнул из него воды и плеснул на камень... И вдруг загрохотал гром, полился ливень с градом и разразилась такая гроза, что на дереве над источником не уцелело ни одного листка. И только что гроза приутихла, вдали послышались жалобные стоны, и в долине появился рыцарь на вороном коне, а сам весь в черном с головы до ног, с черным копьем в руке. Он еще издали кричал мне: — О рыцарь! Зачем явился ты сюда? Зачем вызвал и поднял ты бурю, плеснув водой из источника на камень? Или ты не знаешь, что эта гроза не оставила в живых никого из моих людей и из моих стад, кого только застигла в открытом поле! Тут мы с ним сшиблись, и между нами завязалась битва, которая, однако же, длилась очень недолго, потому что мой противник вскоре выбил меня из седла, причем я ударился о землю и лишился чувств, а он преспокойно повернул своего коня и ускакал, захватив, кстати, и моего коня с собой... Нетерпеливо и жадно прислушивался к этому рассказу Овенн — лучший из витязей Артура,— и когда Кенан стал излагать подробности своей борьбы с черным рыцарем, Овенн не вытерпел и спросил его: — Что же случилось потом? — Ничего! — преспокойно отвечал Кенан.— Очнувшись от удара, я поднялся на ноги и пешком добрался до замка, в котором ночевал накануне. А затем я вернулся ко двору Артура на том прекрасном гнедом коне, который мне был подарен любезным владельцем замка. И, признаться, я дивлюсь только тому, что еще никто из храбрых рыцарей Артурова двора не побывал у этого дивного источника и не померялся силами с могучим черным рыцарем. Этих слов было совершенно достаточно, чтобы задеть за живое неустрашимого Овенна. Он тотчас удалился в свою комнату, заперся в ней, стал чистить свои доспехи и оружие и все изготовлять на завтра, чтобы пуститься спозаранку в дальний путь... И точно: с рассветом на другой день он уже выехал из Артурова дворца и направился по указаниям Кенана в ту прекрасную долину, где находился замок гостеприимного владельца, его двух сыновей и двадцати четырех дочерей. Все случилось с ним точно так же, как и с Кенаном, а потому мы и не станем пересказывать тех приключений до той минуты, когда он, воспользовавшись указанием одноглазого черного великана, прибыл, наконец, к источнику и, зачерпнув из него воды, плеснул на камень. Тотчас вслед за этим раздался страшный удар грома и пролился сильный ливень. Но и гроза, и ливень скоро миновали, небо снова очистилось, и когда Овенн взглянул на дерево, которое росло над источником, то увидел, что на нем не осталось ни одного листочка. Пока он осматривал дерево, на ветви его опустилась стая птичек и все они стали петь так сладостно, что Овенн невольно их заслушался. И вдруг из глубины долины послышался стон, и черный рыцарь на вороном коне бурею налетел на Овенна. Однако же Овенн не смутился, встретил его мужественно, и они сшиблись с такой силой, что копья их сразу разлетелись вдребезги. Тогда оба витязя одновременно схватились за мечи, и бой возобновился, но длился недолго. Овенн нанес мечом такой тяжелый удар черному рыцарю, что рассек гребень его шлема, а также и шапку под шлемом и череп до самого мозга. Черный рыцарь почуял, что ранен насмерть, повернул коня и помчался обратно, а Овенн пустился за ним вслед, но не мог его настигнуть, чтобы нанести ему решительный удар. Преследуя черного рыцаря, Овенн очутился в виду обширного и богатого замка, который возвышался стройною и величавою громадой на высоком холме, выступая из темных масс густого почти дремучего леса. Пораженный громадностью и великолепием этого замка, Овенн на мгновение даже сдержал коня, но затем вновь устремился в погоню за рыцарем и они одновременно подъехали к его воротам, но только один черный рыцарь успел в них вскочить. Овенна чуть не придавила чугунная тяжелая решетка, которая так быстро была опущена, что перебила задние ноги его коня и даже обломила концы шпор у рыцаря! В довершение бедствия внутренние ворота замка также захлопнулись, и Овенн очутился между створами ворот и решеткой как в клетке. В то время, когда Овенн обдумывал свое положение и поглядывал сквозь щели ворот внутри замка, он увидел, как к ним с той стороны подошла молодая девушка с распущенными по плечам белокурыми кудрями и стала ему нашептывать: — Ничего не опасайся! Я много о тебе слышала хорошего и знаю, как ты бываешь верен в любви и дружбе, а потому постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы тебя спасти. Вот возьми этот перстень и надень его на палец. Стоит только тебе повернуть его камнем внутрь да зажать в руке — и ты станешь невидим... При этих словах она передала ему перстень через щель ворот и продолжала: — Сейчас придут здешние люди и отворят ворота, чтобы тебя схватить и убить и очень будут удивлены, когда тебя не увидят... А ты воспользуйся их приходом, чтобы выбраться из своей клетки, и ступай прямо к тому крыльцу, на котором я тебя буду ждать. Когда подойдешь ко мне, положи мне руку на плечо, чтобы я могла ощутить твое присутствие около себя. Потом сам увидишь, что будет... Как она сказала, так и случилось. Немного спустя пришли люди, чтобы схватить его и умертвить, но нигде не нашли его, долго искали и были этим крайне удивлены. А Овенн этим воспользовался, чтобы войти во двор замка, направился к тому крыльцу, на котором его ожидала молодая девушка, положил ей руку на плечо и последовал за нею. Она привела его в большую роскошно убранную комнату, помогла умыться и переодеться, развела огонь в камине и так вкусно, так сытно накормила и напоила, что он давно уже не пил так и не ел. Затем она уложила его спать на свежей роскошной постели... И в то время он услышал шум и движение в замке. —- Что это за шум? — спросил Овенн. — Несут священные Дары к умирающему владетелю замка,— ответила девушка. Овенн заснул, но ровно в полночь был вновь пробужден воплями в замке. — Что это за вопли? — спросил Овенн. — Несут тело покойного владетеля замка в церковь,— сказала девушка. Овенн подошел к окну, отворил его и был поражен тем множеством вооруженных людей, которые наполняли собою весь замок. Много было в толпе и благородных дам верхом на конях. Перед гробом шествовало духовенство и певчие, громко раздавалось их пение, сливаясь со звоном колоколов и резкими звуками военной трубы. Гроб несли на руках разные бароны и рыцари в богатых одеждах, а за гробом в глубоком трауре, в слезах, отчаянно ломая руки, шла дама дивной красоты... И едва только Овенн увидел ее, сердце его исполнилось любви к ней, и он спросил молодую девушку: — Кто эта дама? — Можно смело сказать и даже призвать Бога в свидетели, что это самая красивая, самая скромная и самая великодушная госпожа во всем свете. Притом она отличается и умом и благородством. Это госпожа моя, ее зовут Дама Источника, она была женой убитого тобой рыцаря. — Клянусь Богом, что она нравится мне более всех женщин и что я люблю ее всем сердцем! —сказал Овенн. — За нее я ручаюсь, что она тебя не любит... Но я все же попытаюсь за тебя походатайствовать. И она вновь послужила ему, умыла, одела, гладко выбрила ему голову и бороду, напоила и накормила и, когда он прилег отдохнуть, заперла его на ключ в своей комнате, а сама пошла в замок и прямо направилась в опочивальню своей госпожи. Та была погружена в свою скорбь и никого не хотела ни видеть, ни принимать, но Люден (так звали эту молодую девушку), любимейшая из приближенных Дамы Источника, прямо подошла к ней, опустилась около нее на колени и взяла ее за руку. Желая утешить свою госпожу. Люден сказала ей: — Я думала, что ты разумней отнесешься к постигшему тебя горю. Разве можно так безумно оплакивать твоего супруга или всякое иное благо, которым мы уже не можем пользоваться? — О! Как мне его не оплакивать! — воскликнула Дама Источника.— Мне никогда не суждено уже встретить человека, который бы хотя сколько-нибудь походил на моего покойного супруга! — Пустое! Найдется еще и не один, равный ему по достоинствам. А может быть найдутся и такие, которые будут более него достойны твоей руки. Услышав это, Дама Источника с гневом прогнала Люден и запретила ей показываться в замке. — Хорошо,— сказала Люден.— Я уйду, но не знаю, много ли ты от этого выиграешь. Я желала тебе добра и хотела дать дружеский совет... Коли не хочешь меня слушать, я удаляюсь. И пошла из опочивальни. Однако ж госпожа ее одумалась, поднялась со своего места и, подойдя к порогу, кашлянула довольно громко. Люден обернулась и увидела, что госпожа манит ее к себе. — Я верю в твое доброжелательство и отношение ко мне и желаю выслушать твой ответ. — Изволь,— сказала Люден,— ты сама отлично понимаешь, что ты не в силах будешь защищать свои владения от внешних врагов. Значит, надо тебе поискать кого-нибудь, кто бы взялся их защищать... — Да! Но где же мне найти такого человека? — в недоумении проговорила госпояса. — Пожалуй, я готова даже и указать тебе, где найти его... Охрана твоего источника и твоих владений, на мой взгляд, только одному из рыцарей короля Артура могут быть поручены. И я предлагаю тебе привести в твой замок такого витязя, который сумеет защитить и твой источник, и твои владения от всякого посягательства на них — защитить еще лучше, нежели это делал твой покойный супруг... — Мудрено этому поверить,— сказала госпожа.— Но что же? Попытайся, съезди за рыцарем. Люден удалилась к себе, как будто уехала из замка, а ровно месяц спустя доложила своей госпоже, что она привела ей одного из рыцарей Артурова двора. — Приведи его ко мне завтра! — сказала Дама Источника с видимым удовольствием.— Завтра я буду готова принять его. На другое утро Люден принарядила Овенна и привела его к своей госпоже. — Люден,— сказала госпожа, внимательно оглядев Овенна,— по внешности этого рыцаря не заметно, чтобы он совершил дальнее путешествие. — Так что же такого? Тем лучше,— сказала Люден. — Я убеждена,— продолжала ее госпожа, внимательно вглядываясь в Овенна,— что это тот самый рыцарь, который убил моего покойного мужа. — А если бы даже и тот,— сказала Люден.—Если бы он не был сильнее и мужественнее твоего супруга, оя, конечно, не одолел бы его. Да притом минувшего не воротишь! — Хорошо, уведи пока этого витязя. Я соберу всех моих вассалов на совет и решу все. Действительно, Дама Источника собрала на другой день всех баронов, изложила перед ними откровенно свое беспомощное положение и в заключение сказала: — Предлагаю вам выбор: или пусть один из вас изберет меня в супруги и примет на себя обязанность защищать мои владения, или же я сама изберу себе мужа по склонности, и такого, который бы принял на себя тяжкую обязанность охраны моего источника и моих владений. Бароны подумали, потолковали между собой и разрешили Даме Источника избрать себе мужа, кого она пожелает. И вот немного спустя собрались отовсюду в замок епископы и архиепископы и обвенчали Овенна и Даму Источника, а все бароны принесли ему клятву в верности. И Овенн принялся охранять владения супруги своей копьем и мечом. Он побеждал каждого рыцаря, который дерзал его вызвать на бой у источника, и взыскивал с него выкуп более или менее тяжкий, соответственно достоинству и положению своего противника. Этот выкуп он обыкновенно разделял между своими баронами и рыцарями и подобной щедростью приобрел общую любовь и преданность всех своих вассалов. И так протекло три года.

 

След. »